«Калитрясения» случались все чаще, хотя казались пока вполне безобидными. Они всегда происходили в одно и то же время недолгого дня, как раз перед тем, как вращение увлекало Стромболи на темную сторону астероида. Понятно, что в дневные часы зона вокруг мини-вулкана поглощала тепло, а перед наступлением темноты он раскочегаривался.

Однако — и это было то, что беспокоило сэра Колина, хотя он поделился своими соображениями только с капитаном Сингхом, — извержения начинались все раньше, длились все дольше и становились более сильными. К счастью, они пока не выходили за рамки одного района, почти на противоположной от «Голиафа» стороне астероида; нигде больше выбросов не было.

Команда взирала на Стромболи скорее с приятным изумлением, чем с тревогой. Сонни — никакой мужчина не упустит такую возможность! — начал принимать ставки на точное время извержения, да так, что теперь каждый вечер Давиду приходилось вносить значительные поправки в кредитные счета.

Но под руководством сэра Колина он производил и гораздо более серьезные расчеты. «Голиаф» преодолел уже полпути от Марса до Земли, когда Сингх и Дрейкер решили, что пора предупредить об опасности Космический патруль — и пока больше никого.

«Как вы поймете из приложенных схем, — начиналась их докладная записка, — существует еще одна сила помимо нашего двигателя, влияющая на орбиту Кали. Выходное отверстие, которое мы назвали Стромболи, действует на манер ракетного двигателя, выбрасывая с каждым полным оборотом сотни тонн различных веществ. Вследствие этого 10% приложенных нами усилий уже сведено на нет. Большой проблемы не предвидится, пока положение дел не ухудшается».

«Но это может произойти, когда Кали приблизится к Солнцу. Конечно, если она исчерпает свои запасы летучих веществ, беспокоиться будет не о чем».

«Мы не хотим поднимать тревогу раньше времени, пока этот вопрос остается неясным. Поведение активных комет — а Кали остаток именно такой кометы — непредсказуемо. Поэтому Космический патруль должен рассмотреть дополнительные меры, которые можно предпринять, и решить, как подготовить к этому общественность».

«Можно извлечь урок из истории кометы Свифта —Тутля, открытой двумя американскими астрономами в 1862 году. Потом ее потеряли более чем на столетие, потому что, когда она приблизилась к Солнцу, под действием реактивной силы ее орбита изменилась, как и у Кали».

«Затем в 1992 году ее снова открыл японский астроном-любитель, и, когда вычислили ее новую орбиту, всех охватила тревога. Оказалось, что вероятность столкновения кометы Свифта — Тутля с Землей 14 августа 2126 года высока».

«Хотя в свое время это произвело сенсацию, сейчас этот случай прочно забыт. Когда в 1992 году комета обогнула Солнце, ее солнечные двигатели снова изменили ее орбиту — на безопасную. В 2126 году она пройдет далеко в стороне от Земли, и мы сможем любоваться ею в нашем небе как вполне безобидным зрелищем». «Возможно, этот пример из истории астрономии — мы просим прощения у тех, кто знаком с ним, — несколько успокоит общественность. Но, разумеется, мы не можем уповать на такой же счастливый поворот событий».

«Наш первоначальный план заключался в том, чтобы покинуть Кали, как только она будет выведена на безопасную орбиту, встретиться с заправочным танкером и вернуться на Марс. Но теперь мы должны исходить из того, что нам придется израсходовать все топливо прямо здесь, на Кали. У нас не хватит его, чтобы продолжать давление на всем пути до Земли. Будем надеяться, что этого и не потребуется».

«Потом мы останемся здесь — у нас небольшой выбор! — пока не будет организована спасательная экспедиция. Возможно, это произойдет только после того, как мы обогнем Солнце и направимся к орбите Земли. Пожалуйста, немедленно сообщите нам, одобряете ли вы этот план или у вас есть какие-либо альтернативные соображения».

Когда прохождение космического факса было подтверждено, капитан Сингх заметил с легким нетерпением:

— Ну и каша заварится. Интересно, как они с ней управятся?

— Меня интересует, как мы с ней управимся, — мрачно ответил сэр Колин. — Я обдумал некоторые альтернативные варианты.

— Например.

— Наихудший сценарий — мы не можем изменить орбиту Кали. Вы действительно собираетесь сжечь все топливо до капли и позволить «Голиафу» тоже погибнуть? Сколько тонн топлива нам понадобится, чтобы уйти на безопасную орбиту, пусть даже касательную?

Капитан Сингх невесело улыбнулся.

— Если рассчитать впритык, то около девяноста.

— Я рад, что вы уже обдумали это. Девяносто тонн не будут иметь ни малейшего значения для Кали — или для Земли, — но они могли бы спасти наши шкуры.

— Согласен. Нет никакого смысла лишать себя жизни — и добавлять десять тысяч тонн к удару молота. Да десять тысяч тонн не так уж и будут заметны на фоне двух миллиардов.

— Хороший аргумент, но я сомневаюсь, что его правильно поймут на Земле, когда мы скажем «простите, ребята», благополучно проносясь мимо.

Повисло долгое и неловкое молчание. Затем капитан Сингх отреагировал:

— Всю свою жизнь я старался придерживаться одного правила. Никогда не трать время, отведенное для сна, на решение проблем, которые тебе не подвластны. Если Космический патруль не нащупает другого решения, мы знаем, что должны делать. Если это не получается, нашей вины здесь нет.

— Очень логично, но вы начинаете вещать, как Давид. Логика не слишком помогала нам после того, как мы поняли, что Кали сделает с Землей.

— Будем надеяться, что все эти разговоры о конце света — пустая трата слов. И если мы не сможем заставить их поверить, что Земля будет спасена, многие там сойдут с ума.

— Уже сошли, Боб. Вы видели статистику самоубийств за последний квартал? Сейчас она упала, но подумайте о панике, нарушениях общественного порядка, которые возможны в ближайшие несколько месяцев. Земля могла бы погибнуть, даже если бы Кали безо всякого вреда пронеслась мимо.

Капитан кивнул — слишком энергично, как будто пытался выбросить из головы неприятные мысли.

— Давайте на минуту забудем о Земле, если сможем. Вы смотрели, какой будет наша орбита после того, как мы пройдем мимо нее?

— Конечно. Что в ней такого?

— Ее перигелий лежит как раз внутри орбиты Меркурия. Всего 0,35 астрономических единиц от Солнца. «Голиаф» предназначался для действий в районе между Марсом и Юпитером. Сможет ли корабль справиться с такой тепловой нагрузкой — в двести раз выше нормальной?

— Не волнуйтесь, Боб. Хорошо бы, если бы все наши проблемы решались так же просто. Разве вы не знали, что мне случалось бывать еще ближе? Проект «Гелиос» — неделю мы катались на Икаре по обе стороны от перигелия — ненамного превышает 0,3 астрономических единиц от Солнца. Захватывает дух, но совершенно безопасно, если заниматься этим в период минимума солнечных пятен. Это было довольно ... э-э-э... интересно — сидеть в тени и наблюдать, как вокруг нас плавилась природа. Нам требовалась только система рефлекторов, чтобы отбрасывать солнечные лучи обратно в космическое пространство. Я уверен, что Торин со своими роботами сможет изготовить их за несколько часов.

Капитан Сингх воспринял это с чувством облегчения, но без особого энтузиазма. Он слышал о проекте «Гелиос» и припомнил, что сэр Колин был одним из ученых, принимавших в нем участие.

Когда Солнце в небе в десять раз больше, чем оно выглядит с Земли, моральное состояние команды наверняка укрепится от сознания того, что кто-то на борту уже бывал в такой переделке.